Злачное место - Страница 86

Они вылезли из машины, и подошли к первым поваленным деревьям. Ураган нанес по лесу удар, будто саблей полоснул: вот здесь, где они стоят — хоть бы сучки сухие на соснах поломало — стоят целехонькие, а в трех шагах от них — дикая мешанина из вздыбленных, переломанных, перекрученных стволов и веток. Артем представил, что тут творилось, когда сюда н а к а т и л о — и аж плечами передернул. Даже трудно было представить, что вот этот теплый воздух, мягко касающийся их лиц, внезапно смог обрести такую силу, что в одно мгновение закрутил винтом здоровенные стволы, расщепил их пополам, согнул в гигантские дуги.

— Придется идти — нарушил молчание Крысолов. — Я, в принципе, видел такое уже, вряд ли здесь шире километра будет.

Оно, может и так, вот только такой километр почище иного десятка будет. Так, а кстати: таблетки понесем мы в чем — в карманах, что ли? С сумкой там особо не поползаешь…. Варька молча достала откуда-то из под сиденья старый рюкзак и ловко швырнула его Крысолову. Интересно, и когда успела положить? Не, скорей от деда запасливого рюкзачок остался. Заслуженный рюкзак, что и говорить, на лямках брезентуха вся потертая и ремешки кожаные в кость высохли — топорщатся вверх поросячьими хвостиками. С тех времен еще видать, рюкзак, с революции, а, может, даже и раньше — с войны. В принципе, знать бы раньше, что так выйдет — можно было в машине пересыпать, ну так то ж теперь только видно. Крысолов закинул за плечи рюкзак, перевесив автомат себе на грудь. Граник взял Артем, оставшиеся две гранаты — Старый. Хорошо, хоть одну уже израсходовали — все же меньше на несколько килограммов нести. Это оно сразу незаметно, а по такой дороге — быстро почуешь. Варька с сожалением посмотрела на "ЛуАЗ" — как-то сиротливо он смотрел на них, уходивших, своими лупоглазенькими фарами. Артему и самому жалко было бросать так верно послужившую им машину — а что сделаешь. Может, будет оказия — тогда и заберем… Первые метры по бурелому дались относительно легко, а вот дальше началось сплошное мучение. И смех, и грех: лезешь, карабкаешься между стволов, сначала вверх, потом вниз, потом вбок — пять минут лезешь, а продвигаешься вперед едва ли на несколько метров. А тут еще старая хвоя со всех сторон сыплется, и за шиворот и за рукава, царапая разгоряченную, потную кожу, так что та начала невыносимо зудеть и чесаться. Оружие то и дело норовило зацепиться за какой-нибудь сук, то ремнем, то стволом. Ну, и пить захотелось, конечно — Артем с удивлением понял, что последний раз они поели и напились, естественно, тогда утром, у того кавказца, что их кашей перловой кормил — а потом все и недосуг было как-то. Да, и, пожалуй, негде — разве что, в том болотце под пулями воды набрать. Терпеть можно было, конечно…. А глотнуть, даже хоть той грязной воды из болота, все же хотелось бы. Артем мимоходом глянул на Варьку и Старого — девчонка упрямо карабкалась через завалы, Старый тоже держался, вроде, даже те свои красные шарики не глотал. Ну, Крысолов вообще, как лось пер — только ветки трещали. Ему то, пожалуй, труднее всех приходилось — первому идти, дорогу выбирать. Так что когда тот все же остановился, запыхавшись, Артем, ни слова не говоря, выдвинулся вперед, и сам начал прокладывать дорогу команде. А пить все же хочется… Ой!… Кора на стволе сосны, на которую только что залез Артем, скользнула под ногой, будто ствол маслом намазали. Жуки-короеды здорово потрудились в здешних дебрях, чего-чего, а еды у них тут было навалом, и Артем неловко плюхнулся боком вниз, хорошо хоть не на сук какой. И тут же он с удивлением понял, что закон "мысли сбываются" — определенно, работает — правда, может в этот раз в хорошую сторону, потому что плюхнулся он в воду. Лесной ручей, который протекал здесь сотни лет и до Херни, и до этой бури, тем более, деловито пробирался сквозь завалы. Тихонько журча он обтекал ветки, воткнувшиеся в дно, кружил желтые хвоинки целеустремленно направляясь на встречу с рекой — может, даже той же Симонихой, оттуда — к Волге, а потом все дальше и дальше — к морю.

— Ты нормально там? — озабоченно окликнул его Крысолов.

— Ага, нормально. Осторожно — там ствол скользкий. И ручей тут.

— Да мы слышали уж…. Ручей — это хорошо, — видно, не одному Артему пить то хотелось.

Вода в ручье была ледяной, так, что аж зубы ломило. А уж вкусная….

…Далеко от места. где стояли люди неподвижно лежавшая тварь открыла мутные глаза и приподняла голову. Она поворачивала ее из стороны в сторону, пока не "навелась" на звуки добычи. Короткие лапы на которых с недавних пор образовались чешуйки — раньше их не было, а вот, оказалось удобно — выпустили острые когти. Хотя неведомым чутьем тварь определила, что добыча — не из самой лучшей, тех небольших зверьков своего вида, которых оно сожрала когда-то — но тоже ничего. Главное — она была живой. А потому, быстро вскочив на короткие лапы, тварь помчалась по руслу ручья, не сильно заботясь о целости своей шкуры: проносящиеся мимо острые концы сучьев, раз за разом царапали бока. Но на такие мелочи ей, с определенного времени, было наплевать…

… И, как бы в награду за их старание и долгое терпение, впереди стал виден неповрежденный лес — Крысолов не ошибся, и полоса бурелома, действительно, занимала в ширину не более километра, может, и того меньше. Еще метров пятьдесят — сто — и они выберутся из этого дикоморья, точно. А пройти можно — вон, возле той обломанной сосны. Нет, ну и ветрище тут был все же — Артем покрутил головой: буря, бушевавшая здесь, сломала толстое дерево, как спичку — так что вверх теперь торчал лишь обломок ствола. Точь-в — точь — столб телеграфный, что у них возле деревни были. Артему почудилось какое-то движение на верхушке обломка — он присмотрелся — но больше там ничего не двигалось. Он хотел, было сказать об этом Крысолову, но тут же забыл об этом — потому что справа, по ходу ручья раздался далекий, но явно приближающийся треск сухих веток. Что-то напролом ломилось к ним. Что-то достаточно большое. И, вряд ли для того, чтобы просто посмотреть на них. Любое живое существо, заслышав их отряд, или затихарилось бы, или вообще сбежало бы куда подальше. Вот только теперь на планете были и другие существа. И такой мертвый лес как раз подходил в качестве дома и убежища именно для них. То, что трещало ветками, можно не сомневаться — было мертвым.